Минимальная Ценность Современного Искусства
Проблемы в сфере культуры в Ульяновске, как оказалось, одинаковые, чего ни коснись: библиотеки, музеи, организация массовых мероприятий и всё остальное. Сегодня наше внимание обращено к Молодёжному центру современного искусства (МЦСИ) на ул. Ленина. Мы поговорили с бывшей заведующей центром Елизаветой Васильковой об её опыте работы в этом учреждении и проблемах, которые вы никогда не найдёте в бодрых отчётах министерства культуры.
— Когда я туда пришла, там не было вообще ничего: ободранные стены, линолеум, отсутствовало освещение, никакого оборудования. Но уже была выставка Насти Сотниковой и обалденные фотографии Михаила Шнейдера. Все эти прекрасные работы были в какой-то ужасной атмосфере, это всё убивало. Я пришла, подписали документы. И выяснилось, что МЦСИ – это не всё здание, а только первый этаж. У меня появился кабинет с одной лампой. Спрашиваю: «А как чего? Что делать?» Ответ: «Ну, ты втянешься, увидишь». Я представляла свой первый рабочий день так, что меня ознакомят с концепцией, с тем, что и как должно быть. Но меня запустили в здание – осваивайся! Эта тема в стиле «если что – подходи и спрашивай» была актуальна до последнего дня, но, к сожалению, выяснилось, что времени на ответы не было ни у кого.
Лиза проработала в МЦСИ чуть больше года. До её появления на своём рабочем месте созданием центра пытались заниматься другие люди, довольно известные в городе молодые художники. К сожалению, от них мы получили очень скупые комментарии. Ребята явно не хотят вспоминать этот опыт, но говорят, что вектор развития проекта в настоящее время совершенно другой, чем был в начале.
Начав работать, Лиза написала концепцию проекта так, как видела её сама:
— Суть её в том, что это свободная площадка, куда можно прийти, порисовать, пообщаться. В Ульяновске с этим есть проблема: молодой художник не может куда-то просто прийти и порисовать. Мне очень хотелось, чтобы МЦСИ стал таким местом. Такой кусочек Петербурга в Ульяновске чтобы получился. Вместо того, чтобы платить за кофе в кофейне, можно было бы прийти к нам. Затем я спросила у руководства: «Говорили же, что есть какие-то средства на ремонт, на освещение, оборудование». Мне ответили: «Нет, делай, как считаешь нужным».
Затем началось интересное: откликнувшись на призыв в социальных сетях, в МЦСИ стали приходить самые разные люди и предлагать свою помощь. Кто-то приносил столы и стулья, кто-то помогал красить стены: здесь сработал «эффект Тома Сойера» — когда жители города стали видеть фотографии и видео, на которых девушка в одиночку что-то делает, они стали втягиваться в эту работу на добровольных началах. Появился даже спонсор, который помог решить проблему с освещением выставочного пространства. Постепенно в центре современного искусства началась творческая жизнь: потянулись художники, которые хотели бы использовать площадку как рабочее место, организовался книжный клуб, затем посетители стали приходить на кинопоказы. Появились и специфические проблемы, связанные с отсутствием финансирования, — у многих художников попросту нет денег на холсты и краски. С помощью различных ухищрений получилось раздобыть небольшую сумму на материалы. Люди начали приходить, рисовать.
Пандемия осложнила работу. Однако строгая самоизоляция не парализовала деятельность: МЦСИ, как и многие другие, стал проводить выставки и мастер-классы в онлайн-режиме. Летом работать было проще, у центра есть дворик, который позволял проводить уроки рисования, концерты, собирать любителей настольных игр на свежем воздухе. Но многие инициативы не получали развития. Елизавета связывает это с засильем бюрократии, характерной для всех подведомственных минкульту учреждений. Даже некоторые интересные решения, призванные помочь музеям в сложное время, часто не срабатывают из-за халатности и безответственности. Например, межмузейное взаимодействие. Хорошая практика, когда музеи, договорившись друг с другом, предлагают своим посетителям побывать на разных мероприятиях в один день: здесь посмотрели выставку, там прослушали лекцию, а в третьем месте побывали на концерте. Из-за отсутствия должной координации в МЦСИ, например, сорвался концерт группы «Акустические мысли», на который должны были прийти посетители выставки художественного музея, но увы… В результате, группа играла для трёх человек. Исправить ситуацию было нельзя – вход в центр, как и в другие места, во время карантина был строго ограничен и возможен только по предварительной записи.
Отдельная тема разговора – всепроникающая бюрократическая возня.
— Система отчётности, которая есть, возможно, имеет в себе какой-то практический смысл, но совершенно убивает всё творчество. Возможно, для этого предусмотрена должность администратора, чтобы оградить остальных от бюрократических схем. Когда меня перевели на должность заведующей, у меня 99% времени занимало именно написание отчётов, планов и всего остального. Нужны, конечно, ещё сотрудники: арт-директор, экскурсовод и т.д.
И, конечно же, деньги. Мизерные зарплаты, большая загруженность, нехватка кадров. Долгое время Лиза работала, совмещая две должности: заведующей и администратора. Но зарплату получала только одну. По мнению девушки, двух ставок для полноценного функционирования МЦСИ явно недостаточно. Тем более, когда их совмещает один человек.
— Я не знаю, каких результатов от меня ждали. Мне сказали: нужно, чтобы МЦСИ работал, чтобы приходили люди. Я написала две концепции развития. Всё вроде бы хорошо. Потом мне сказали, что не нравится концепция. Что изменить? Ответа, по сути, не было.
Бывшая заведующая МЦСИ, отвечая на вопрос, что мешает развитию центра, рассуждает о том, что это место, как и любое другое, нужно рассматривать с точки зрения уникальности, тех преимуществ и «изюминок», которое оно может дать посетителям. Не стоит слепо копировать существующие, пусть даже и успешные, практики – административные, документальные, маркетинговые — из других мест.
В течение пары месяцев, предшествующих своему увольнению, Елизавета пыталась добиться встречи с министром культуры Ульяновской области Евгенией Сидоровой. Аудиенция состоялась только после уже фактического расставания. Лиза рассказывает об этом даже с некоторым восторгом: госпожа Сидорова удивилась, что не была в курсе неоднократных просьб о встрече, наговорила комплиментов, предлагала остаться в каком-либо качестве в структуре подведомственных минкульту учреждений. Тем не менее, бывшая заведующая МЦСИ решила не связывать свою дальнейшую карьеру с этим ведомством.
Мы пытались поговорить с куратором проекта МЦСИ из министерства культуры Марией Карпушиной. На наши сообщения в социальных сетях она не ответила, а в телефонном разговоре предложила сделать официальный запрос в министерство. К сожалению, мы прекрасно знаем, как это работает: через 2-3 недели приходит стандартный ответ с отпиской в стиле «у нас всё прекрасно, не считаем нужным комментировать заданные вами вопросы». Впрочем, в разговоре по телефону Мария Александровна сообщила, что у МЦСИ имеется стратегия развития, что она не видит проблемы в смене руководителя центра, текучки кадров нет.
Сергей Петров, краевед:
— Я мало интересуюсь тем искусством, которое создают в Ульяновске молодые художники. Я больше приверженец искусства классического. В этом смысле, очень жаль, что в своё время в городе не создали художественного училища. Был такой проект много лет назад, и студентам, молодым художникам, даже планировали отдать то здание, в котором сейчас находятся художественный и краеведческий музеи, на Венце. Если бы это произошло, у нас была бы школа, как в Пензе! Но школы у нас нет.
Молодёжному центру современного искусства я от души желаю успеха. Видно, что там собираются люди одарённые, и это в наше время, когда много праздной молодёжи. Но не стоит забывать, что время передвижников и других объединений прошло. Сейчас художники становятся конкурентами друг для друга, они соперничают. Поэтому мне кажется, что идея создать такое объединение идёт сверху, от министерства искусства и культурной политики. Сами молодые художники, как мне рассказывали их кураторы, не очень хотят собираться. Они не готовы слушать советы от себе подобных, каждый хочет найти свой стиль, и это понятно.
Художественный музей очень недоволен, что здание отдали под МЦСИ. Они планировали там разместить свои фонды, которые действительно очень большие. И мне кажется, это было бы грамотным решением. Проект МЦСИ связан с именем теперь уже бывшего губернатора Ульяновской области Сергея Морозова. Он охотно соглашался на всевозможные молодёжные активности. Но с приходом нового главы всё может измениться.
Михаил Шнейдер, фотограф, его выставка проходила в МЦСИ в самом начале работы центра:
— Впервые я узнал об МЦСИ ещё до его открытия: примерно за месяц-два до первых мероприятий проводились встречи и обсуждения формата деятельности центра с участием представителей художественного музея, структур власти, молодых и не очень художников, заинтересованных активных горожан.
Идея и место мне показались замечательными. Воображение нарисовало обновленное экспозиционное пространство в самом центре города, выставки российских и зарубежных авторов, очные и онлайн-лектории, мастер-классы, продажи произведений искусства, литературы и сувениров. Культурная столица, как-никак! Организаторам-учредителям задавались вопросы про концепцию центра и его функции. Про финансирование. Про ремонт и оборудование экспозиционных залов. Про фигуру креативного директора – человека, который должен бы определять стратегию развития на годы вперёд, направления и темы выставок, развивать контакты с авторами и близкими по тематике музеями, другими словами – зубра современного искусства.
Выяснилось, что ничего из перечисленного нет, и вообще всё гораздо прозаичнее. Здание как бы отдают местным молодым художникам – и делайте что хотите: ищите концепцию, делайте выставки, мастерские, мастер-классы, встречи, а также ремонт – своими силами и за свой счёт, или за счёт грантов, которые ещё только предстоит выиграть. Стало понятно, что на мало-мальски серьёзные привозные выставки рассчитывать не приходится, всё замкнется на местном уровне.
За прошедшие со дня открытия полтора года в МЦСИ так и продолжается поиск приемлемой формы работы, сопровождаемый отсутствием серьёзного финансирования и калейдоскопической сменой фигур руководителей. Судя по частоте этого мелькания – учредители-работодатели явно неадекватно определили соотношение ожидаемых компетенций, круга обязанностей и оплаты труда персонала центра.
А вот выставки и другие мероприятия проходят регулярно. Молодые художники, энтузиасты, пока не разъехавшиеся из Ульяновска или остающиеся здесь по убеждению, показывают свои творения. Их бы собирать в каталог, предлагать и выводить на российскую и международную арт-сцену (благо, интернет позволяет), представлять на продажу через сайт центра или художественного музея. Но разве кому-то это нужно? Сайта у центра нет, а в нынешней инсте МЦСИ – около 300 подписчиков и просьба принести в дар проектор, хрустальную люстру советского образца, ковры, лампы, плакаты, лакокрасочные материалы, книги и пластинки…
Сергей Жданов, экс-директор Ульяновского областного художественного музея, эксперт по искусству:
— Центр современного искусства мог бы стать тем местом, где молодёжь может себя найти, создавать совместные проекты. Это была очень правильная и давно назревшая инициатива, её поддержал бывший губернатор Сергей Морозов. Будучи директором музея, я видел это место как площадку, объединяющую всю область. Я видел, что МЦСИ должен объединять людей от 14 до 35 лет точно. Там могли бы объединиться разные сферы искусства – не только живопись, но и фотография, видеоарт и др. Как это сегодня будут развивать, уже решают другие люди. Я был категорически против, чтобы отдавали залы под мастерские конкретным художникам. По-моему, лучше было бы создать мастерскую керамики, например, где могли бы заниматься все, фотостудию и так далее. Я всегда сторонник того, чтобы не требовать, а протягивать руку помощи. В этом плане мне нравилось то, что пыталась делать Елизавета Василькова. Здесь я чётко понимал, что нужно не ангажировать свои проекты, а объединять всех. Когда кто-то приходит со своими художниками и не принимает других, это может вызывать отторжение.
Михаил Камалеев, продюсер сайта Darykova.Ru:
— Проблема качества менеджмента в культурной сфере Ульяновска — системная, она не очень сильно зависит от персоналий. Отрицательная селекция кадров, которую мы можем видеть на всех уровнях управления в путинской России, касается всего, до чего дотягивается государство. Подчинённый должен быть тупее начальника — вот аксиома, на которой всё строится. А президент, министры, губернаторы и прочие руководители у нас, прямо скажем, далеко не семи пядей во лбу. Яркие, харизматичные, образованные люди на руководящих должностях, к сожалению, долго не задерживаются. Это боль и печаль. Ну или есть другой вариант — сотрудник должен тупеть, опускаясь до уровня своего руководителя. Тоже частый и очень печальный вариант развития событий.
Ещё одна необъяснимая вещь: организаторы событий, менеджеры проектов, которые иногда даже не зависят от государства, тоже, кажется, впитывают эту парадигму упрощения и дебилизации.
Приведу примеры.
Казалось бы — шикарная идея литературного фестиваля «Амфибрахий», неплохой бюджет, отличные приглашённые гости, офигительная площадка, наличие звезды (Женя Любич) в программе. Всё зря: поэты читали стихи в пустое поле, количество зрителей стремилось к нулю, никакая рекламная кампания, и — неимоверный пафос. Ок, заявлялось, что из-за пандемии фестиваль максимально проходит в онлайне. Ребята, мы умеем пользоваться интернетом. Где зрители? У вас половина видео недоступны сейчас — это раз. Два — концерт Любич посмотрели меньше 2000 человек. Бездарный менеджмент «Ульяновского клуба гражданского образования» во всей красе.
Другой пример — отличная идея Дворца книги с видеопроектом «Дежурный по чтению». Привлечены неплохие ресурсы «Улправды» — камеры, свет, монтаж, все дела. Где результат? 50-70-100 просмотров у каждого видео. И всё это за счёт моих налогов?
Ну и, собственно, про МЦСИ. Так уж вышло, что с Лизой мы познакомились примерно через полгода после того, как она начала там работать. Было видно, что девушка «горит» идеей, ей не всё равно. И очень печально было видеть её стремительное выгорание в следующие полгода. А причина, как я понимаю, та же самая: бюрократическая фигня, безразличие вышестоящего начальства, убогие формальности, которые убивают всё хорошее и здравое.
Очень посмешил комментарий какого-то депутата в одном из ульяновских изданий про деятельность министра культуры Евгении Сидоровой. Что-то там про «у неё тысяча объектов, все не объедешь и за год». Ну если ты бездарный руководитель, который не умеет делегировать полномочия, может быть, и стоит лично ездить везде. Но это шлак и тлен.
В общем, стоит констатировать, что местная культура в жопе, потому что жопа у ответственных за неё вместо головы. Dixi.
Фотографии предоставлены Елизаветой Васильковой и Михаилом Шнейдером
