«Я керамист на минималках». Вазы и невазы Кати Матвеевой
Сначала была Фрида. Я заметила очень необычную вазу с узнаваемым лицом мексиканской художницы. Потом я поняла, что Фрид было много: больших и маленьких, функциональных чашечек и невероятной красоты арт-объектов. Но все они созданы одним человеком – керамистом Катей Матвеевой.
У неё легко запоминаемый стиль. Чтобы лепить своих функциональных героев и героинь – вазы, тарелки, шкатулки и даже основания для настольных ламп – Катя не использует гончарный круг. Все её объекты создаются только руками. Поэтому все они уникальные, и нет ни одной Фриды, которая была бы похожа на других.
О себе Катя говорит весьма лаконично: «Вроде серьёзная женщина, а вроде и не очень. Художник, керамист, основатель студии «Вазаневаза». Нелюбитель феминитивов. Мать, жена. Любитель книг, тенниса и йоги. В постоянном поиске себя. Мечтатель. Оптимизатор процессов. Путешественник».
— В одном из интервью я прочитала, что вы керамист-самоучка. Расскажите, пожалуйста, как вы начали заниматься керамикой. Почему вдруг это к вам пришло?
— Да, я самоучка. Я с детства проявляла большой интерес ко всему красивому, рисовала, лепила. Как рассказывает моя мама: «Если тебе давали коробку с пластилином, тебя можно было две недели не искать, ты сидела и лепила». Но так сложилось, что я пошла учиться на экономиста и стала работать по профессии. Долгое время я была аналитиком, считала огромные экселевские простыни…
Тяга к прекрасному во мне проснулась в тот момент, когда ушла в декрет во второй раз. Мне хочется поблагодарить за это дочку, которая оказалась суперспокойным ребёнком, она не очень хотела бегать по лесам, а любила рисовать и заниматься какими-то своими делами. И тут я расцвела! Мы сидели с ней и целыми днями лепили и рисовали. Всё началось с каких-то детских игр, рисунков, с пластилина Play-Doh… И потом в какой-то момент у меня произошло озарение: ага, мне нужно купить глину!
Я купила несколько килограммов глины и два цвета ангобов (покрытие из жидкой глины, которое наносят на поверхность сырого или обожжённого изделия – прим. ред.) – голубой и чёрный. Я выбрала два базовых цвета, с помощью которых я смогла бы что-то сделать. И тогда я создала свои первые керамические «кривульки» дома, прямо на кухонном столе. Это было семь лет назад перед Новым годом, я готовила подарки своим близким – тарелочки, маленькие пиалки. Они получились кривенькие, косенькие, страшненькие, но я от этого процесса получила большое удовольствие. Мне очень понравилось, что из бесформенной серой массы ты можешь создать объект, он может быть любой формы, на нём можно что-то изобразить. И он становится функциональным предметом, который ты можешь держать в руках, ежедневно с ним соприкасаться, пользоваться им, пить из него, есть, любоваться им. Для меня это было чудом!
Мне кажется, что можно было и картины писать, но с ними меньше контакта, меньше взаимодействия. Мне нравится, что с предметами, которые я создаю, есть контакт – физический, визуальный и, может быть, даже энергетический. В энергетический контакт я верю, хотя это научно не доказано.
Вот так из аналитика, экономиста я потихонечку стала шагать в сторону керамиста. Это был долгий путь, потому что я не рисковый человек, я не тот, кто только слепил первые кривульки и сразу: «Я бросаю всё! Теперь я не экономист, я открываю свою студию» (улыбается). Я рассматривала керамику в качестве хобби, в качестве увлечения или занятий с ребёнком.
Прошло около года, я стала выкладывать фото в инстаграм (запрещённая соцсеть в России, принадлежит компании Meta – прим. ред.), у меня появились первые покупатели. Люди стали писать: «Мне нравится. А как купить?». Я была очень удивлена, что это произошло. У меня появились первые продажи, со стороны покупателей появились запросы, я почувствовала их интерес. Меня стали приглашать поучаствовать в различных маркетах. Идти на первый маркет мне было страшно, потому что я только-только начинала, я лепила на кухне в перерывах между домашними делами, у меня не было печки, не было своей студии. Но я всё-таки рискнула.
На втором маркете я уже заработала деньги на печку (а это большая сумма) и аренду студии. И тогда я поняла: ага, значит, я могу этим занятием прокормить себя и зарабатывать больше, чем я бы зарабатывала, сидя в офисе. И началась история керамической студии «Вазаневаза».
РОЖДЕНИЕ БРЕНДА
— Как вы думаете, чем же вы выделялись, если сразу пошёл отклик. Ведь керамистов – огромное количество вокруг. В чём была ваша «фишка»?
— Керамистов, действительно, огромное количество, но если полистать их аккаунты, посмотреть их работы, понятно, что они очень любят копировать друг друга или иностранных мастеров. Как будто керамист – не художник, а ремесленник, который что-то увидел и повторил. А мне неинтересно копировать. Ну да, на самых первых этапах, когда ещё не хватало мастерства, были какие-то попытки: а могу ли я так сделать. Но скоро мне стало уже неинтересно это делать, и я начала реализовывать свои идеи и фантазии. Перестала смотреть на то, что делают другие, отписалась от всех керамистов и стала смотреть только внутрь себя.
Я беру вдохновение из жизни, из каких-то историй, из общения, из музыки и текстов, из впечатлений и путешествий. Но я не нахожу вдохновение в чьих-то чужих работах. Может быть, этим я и отличаюсь от других – я что-то придумываю, генерирую новое, а не копирую других.
— Ещё очень важно придумать яркое название, бренд. «Вазаневаза» сразу запоминается и очень необычно звучит. Хочется узнать, почему же она «неваза», если она ваза.
— Я очень горжусь своим названием. Когда пошли продажи, я поняла, что мне надо как-то называться. Имея аналитический склад характера, я решила составить чёткое ТЗ. Я прописала, что должно быть в названии, чего не должно быть, и в соответствии с этим я его придумала.
Как выглядело это ТЗ:
- обязательно это должно быть русское слово, никакие clay и ceramics мне не нужны;
- там не должны фигурировать слова «глина» и «керамика», но должно быть понятно, про что это, никаких абстрактных лютиков-цветочков;
- название должно быть запоминающееся яркое и вызывающее интерес и вопрос;
- оно должно отражать то, что я делаю, а я делаю вазы и не-вазы.
Больше всего я люблю делать вазы, чаще всего я делаю именно их, но иногда бывают чашки, украшения из фарфора, тарелочки. Когда я записала последний пункт, поставила точку, и название родилось – сразу, одномоментно. У меня не было даже других вариантов. Поэтому писать ТЗ иногда полезно!
— Вы сказали, что на деньги, заработанные на втором маркете купили печку, а какое оборудование кроме неё используете? Вообще какое оборудование вам нужно для работы?
— Я керамист на минималках (улыбается). У меня есть печка и… всё. Конечно, есть полочки, столы, какие-то ножи…
— А гончарный круг?
— Я всё делаю с помощью литья. Я сама создаю какие-то формы, что-то заказываю, но гончарить я не умею и не люблю. Единственный раз я сходила на керамический мастер-класс в самом начале своего пути, и мне жутко не понравилось. Меня взбесило, что форма должна быть только такая, и сам факт сидения за гончарным кругом меня вовсе не порадовал. Я ударилась в ручную лепку, а через некоторое время я подключила литьё, что позволяет оптимизировать какие-то процессы, но чаще всего я использую комбинированную технику: литьё плюс ручная лепка. То есть я выливаю форму, а декорирую или добавляю какие-то элементы вручную.
У меня нет круга, я использую суперпростые инструменты, те же самые, с чем я пришла в начале пути: ножички, кухонную скалку, ложечки. Профессиональных инструментов у меня практически нет. Но есть кисти, я люблю классные кисти, ими я разжилась, и периодически пополняю коллекцию.
ФРИДЫ И ХРАНИТЕЛЬНИЦЫ
— Ваш самый узнаваемый образ – это Фрида. Я понимаю, она вам, может быть, поднадоела, но люди требуют Фриду. Почему именно она?
— Она мне, кстати, не поднадоела. Я очень люблю эту вазу. Она действительно удобная в плане бытовой эргономичности, в неё можно ставить разные букеты, она удобная, устойчивая, её легко мыть. И эту форму я сейчас использую как холст. Это «холст» для моих идей.
Я выпускаю Фриду сейчас четыре раза в год – каждый сезон выходит коллекция, которая имеет свою тему. Я очень тщательно подхожу к выбору темы и каждую вазу продумываю – обычно в коллекции 10-15 ваз. Эта ваза со временем получила новое дыхание, новый интерес. Кстати, я уже придумала новую тему для осенних Фрид, но пока не буду её раскрывать. Я сейчас нахожусь в творческом подъёме, нарисовала эскизы почти всей коллекции, а вчера начала декорировать первые вазы. Коллекция должна выйти в конце октября, и она будет классной!
— Мне больше всего у вас нравятся хранительницы – это прекрасный образ и очень функциональная вещь. Расскажите, как родились ваши хранительницы.
— Они родились как раз из функции. Изначально я создавала всю керамику для себя: а что бы я хотела сама, а чего мне не хватает, а что мне нужно… И первую хранительницу я слепила себе, потому что у меня на туалетном столике были разбросаны серёжки, колечки, был хаос и вечная проблема – как найти. Почему именно такая форма? Я уже не очень помню. Но вообще меня очень вдохновляют женские образы – их я использую чаще всего. Наверное, это потому, что я с детства очень любила рисовать девочек, принцесс, дам в красивых платьях. С двух лет я рисовала каляки-маляки, и это были уже какие-то красавицы.
Мои хранительницы претерпевали большие изменения. Первые были небольшого размера, а сейчас они стали достаточно крупными, чтобы туда можно было побольше всего уместить. Так же, как и в случае с Фридой, я эту форму использую как холст, придумываю несколько коллекций в год и использую эту удобную и эргономичную форму, чтобы выразить свои мысли и идеи.
У меня есть забавная история, связанная с хранительницей. Как-то перед Восьмым марта ко мне обратился молодой человек: «Я хочу купить ваши украшения из фарфора». Он скупил практически всю коллекцию, объяснил: «Хочу порадовать свою девушку, но не знаю, что ей больше понравится». Я думаю, какой хороший молодой человек, а он потом пишет мне: «Стойте, пока не оформляйте, ещё хочу купить вот эту попастую – я её бывшей подарю» (улыбается).
А первых хранительниц у меня купила Ксения Собчак. Это было очень необычно для меня. Я была совсем начинающей, только что поучаствовала в первом маркете, а она как-то заметила моих хранительниц, может, кто-то репостнул. И Ксения сама мне написала: «Хочу купить». И купила. Потом она покупала вазы и украшения, но хранительницы у неё до сих пор где-то мелькают в сторис. Я тогда была очень воодушевлена, потому что она человек со вкусом и человек, интересующийся искусством, поддерживающий искусство, я это знаю. Для меня это стало флажком – значит, я двигаюсь в правильном направлении.
— Насколько для вас важно, когда вас оценивают медийные личности? Наверняка же есть ещё кто-то, кроме Ксении Собчак.
— У меня часто покупают актёры, актрисы, балерины, политические деятели. Конечно, мне приятно. Я всех своих клиентов ценю, люблю и уважаю. А если это медийные личности, и они потом опубликуют это в соцсетях, это реклама. В наше время без этого никак. На этом, собственно говоря, мой проект и вырос. Потому что если бы люди не распространяли информацию обо мне, то как бы вообще я пришла в эту точку, где нахожусь сейчас? Никак. Это всё благодаря им – моим покупателям, моим клиентам и просто людям, которые делятся информацией.
ВАЗЫ ПРОДОЛЖАЮТ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ ПО МИРУ
— Вы продаёте свои изделия через инстаграм (запрещённая в России соцсеть, принадлежит компании Meta). Что изменилось для вас после того, как большой сегмент пользователей ушёл из этой соцсети после событий 2022 года? Чувствуете ли отток клиентов?
— У меня отвалилось примерно 30% аудитории и иностранные клиенты. Они практически перестали покупать. У меня всё ещё бывают покупки от иностранцев, но они редкие. Возможность отправлять посылки за рубеж у меня есть, «Почта России» работает и порой весьма неплохо, но они, видимо, сами не хотят, или соцсети им меня просто не показывают. А раньше иностранцы могли просто зайти на мой сайт, клик-клик – и оформить покупку. Это было легально и доступно. Сейчас 30% клиентов отвалились, и мои вазы реже путешествуют по миру, но всё же путешествуют.
Я не терплю убытков и планомерно даже расту и развиваюсь. Возможно, у меня был бы больший рост, если бы не события в стране, но гадать я не хочу. Да, мне приходится прикладывать больше усилий, чтобы оставаться видимой, чтобы меня видели мои клиенты, чтобы узнавали, что я выпускаю что-то новое. Если раньше я не уделяла практически никакого внимания ведению соцсетей, писала туда ради собственного интереса, то сейчас мне приходится снимать рилз, делать полноценный сторителлинг, стараюсь писать истории, чтобы они были интересны, чтобы были просмотры. А иначе – никак.
— Что было самым сложным из изделий за эти годы?
— Формы, даже очень объёмные, мне поддаются. У меня есть магия, связанная с чашечкой Фридой. Это небольшие чашки с ручкой, я по-разному их расписываю, но они очень часто капризничают. Это необъяснимо. На них не всегда хорошо ложится глазурь, которая давно апробирована на других изделиях и всегда ложится шикарно. Мне приходится пережигать их, чтобы что-то исправить. Каждый раз, когда я запускаю в печь эти чашки, я им говорю: «Так, девчонки, ведите себя хорошо, а не как в прошлый раз!». Но они продолжают капризничать.
Однажды я лепила вазу в виде огромного изогнутого дракона. Это действительно была крупная форма, и она требовала каркасной поддержки, пока глина ещё мягкая и влажная, иначе прогибалась. Мне пришлось набить внутрь вазы хлопковую ткань, чтобы она при сушке не деформировалась. И вот когда ваза высохла, я достала ткань, поставила на первый обжиг. Она успешно всё прошла. После этого я залила внутрь прозрачную глазурь, а когда стала её сливать, то поняла, что не всё изнутри достала. Из дракона стали очень живописно вытекать куски сожжённой ткани вместе с глазурью. Получилось, что дракон сжёг эту ткань! Но он сам успешно выжил.
— Что вас вдохновляет в это сложное и неспокойное время? Что вас движет в творчестве?
— Огромное впечатление на меня оказывают истории о женщинах. Например, в начале этого года я прочитала несколько книг про японских и корейских ныряльщиц. Это очень сильные женщины, просто феминистки прошлого. Их мужчины сидели в деревнях и следили за детьми, а женщины зарабатывали на жизнь, ныряя на глубину до 20 метров, проводили под водой какое-то безумное количество времени. Я оценила из красоту, их внутренний стержень. Они меня вдохновили на создание серии, и вазы Фрида были посвящены ныряльщицам, и картину я написала о них. Эта тема меня пока не оставляет, и я продолжаю посвящать им свои произведения.
В целом же, меня вдохновляет любовь к женской красоте и силе, к женским характерам и историям, любовь к красоте как таковой, к цветам, узорам, паттернам, сочетаниям, лёгкость, умение абстрагироваться от проблем. Я очень хочу, чтобы моя керамика дарила людям радость, позитивные эмоции, возвращала в детство, и делаю всё для этого.
Фото предоставлены Екатериной Матвеевой
