Екатерина Костылева: «Каждый день разгадываю загадку, отчего люди умирают»

В Самаре, где живёт Екатерина Костылева, её многие знают. «Я медийная личность», — говорит она. Действительно, её фотографии замечают многие в соцсетях: яркая молодая женщина позирует на них рядом с гробами и похоронными венками. И это не провокационная фотосессия ради хайпа: Екатерина руководит похоронным бюро «Благо», о чём и говорит подписчикам.

В отличие от других медийных личностей, она не скрывает свой номер телефона. При этом дозвониться до неё можно и днём, и ночью, ведь люди всегда умирают или теряют своих близких.

— Тема похорон – сложная морально и это сложный бизнес. Почему вы, молодая женщина, решили этим заняться?

— Это несложный бизнес, он только считается криминальным. Могу дать простой совет: когда ты начинаешь им заниматься, не стоит лезть куда не надо. Я уверена, что чем меньше контактируешь с конкурентами, тем лучше. Когда-то я наивно думала, что это друзья, но в результате они мне подкладывали свинью. Сейчас я сократила всё общение, потому что мы в Самаре – конкуренты, а не коллеги. Я общаюсь с представителями похоронного бизнеса из других регионов, с которыми мне делить нечего. Уверена, что для успешного дела нужно вести себя тихо и действовать в рамках закона.

Почему считается, что у нас бизнес криминальный? У нас большая коррупция. Бывает так: скончался человек, вызывают скорую. Но часто ещё до приезда скорой приходят ритуальные агенты. Это значит, что медсестра скорой, которая приняла вызов, сразу же написала смсочку «чёрному» агенту. Такая смсочка может стоить 20 тысяч рублей. Но иногда приезжает не один, а пять агентов сразу, и тогда происходят настоящие драки. Условная медсестра послала сообщение не одному человеку, а сразу нескольким. И, несмотря на то, взял ты адрес или не взял, ты должен заплатить ей полную сумму.

К тому же, это лёгкие деньги. Не напрягаясь сильно, ты пришёл и заработал. При этом не затратился даже на рекламу. Если ты сначала платишь 20 тысяч, эта сумма ложится на плечи родственников. Но если ты начинающий и решил разместить рекламу своего бизнеса, к тебе сразу может никто не прийти. Там скорая работает, полиция, всё распределено. Я держусь в этом бизнесе, потому что медийная личность, и в Самаре меня многие знают. Ведь в этом бизнесе либо тебе нужно чем-то выделяться, как я, либо ты просто закроешься.

Я на связи круглосуточно

— А чем ваша компания отличается от других?

— Отношением.  У «чёрных» агентов какая миссия? Побыстрее оформить договор и забрать деньги. Мы же ведём дело до конца. Я никого не бросаю – я с клиентами и в прощальном зале, и на кладбище. Мы раздаём салфетки, наливаем воды, у меня всегда с собой медикаменты, мы всё объясняем. А в других фирмах только договор оформляют.

У нас был такой случай, когда люди пришли в прощальный зал, а там лежит другое тело.  Видимо, произошла заминка с предыдущим клиентом, агента нет, и пояснить некому. Люди ходят потерянные, брошенные. Мы же всё объясняем от начала до конца. Мы с клиентом работаем по графику 24 / 7.

— Сложно работать в таком режиме – 24/7? Получается, что вам по личному телефону можно звонить круглосуточно?

— Это, конечно, сложно, но мы уже привыкли. У нас один раз за сутки было шесть похорон. Шесть человек мне постоянно звонили, и с бригадой нужно было договариваться, с сотрудниками. Но после таких дней мы можем устроить выходной.

— У вас есть ребёнок, который требует внимания. Я представляю, как много нужно делать для девятилетнего сына – и собрать в школу, и накормить, и помочь… Как вы справляетесь?

— Да, ребёнок немного обделён вниманием. Но он самостоятельный, сам уходит в школу, сам приходит, разогревает еду в микроволновке. Он понимает, чем я занимаюсь, бывал на бальзамации и на похоронах. Летом подрабатывает – помогает сотрудникам убираться на могилах. Я ему говорю: «Скоро лето, пойдём могилы убирать». Он спрашивает: «А сколько я буду получать?». – «500 рублей». – «Мам, это невыгодно» (смеётся).  Я объясняю, что вот такой бизнес, и потом он достанется ему.

— Насколько ребёнку первый раз было сложно столкнуться с похоронами?

— Первый раз – два года назад, когда умерла моя мама. У нас в доме был покойник, и сын сам всё увидел. Сначала он вёл себя как обычно, как будто ему всё равно. Я даже его просила вести себя нормально, ведь он любил бабушку… А он просто не осознавал, что случилось. Но потом, когда её вынесли, сели все в катафалк и поехали на кладбище, он разрыдался. Пришло осознание. Он выразил свою эмоциональность. Иногда я его беру на чужие похороны, когда не с кем оставить. Он реагирует нейтрально, только спрашивает, куда люди после смерти попадают, про рай, про ад.

Я против того, чтобы детей не брали на похороны. У нас был случай, когда умерла 33-летняя женщина, у неё остался восьмилетний сын. Его не взяли на похороны и сказали, что мама уехала. Но ведь в этом случае ребёнок постоянно будет ждать, что мама вернётся. Вырастет – а мама так и не приехала. Ему потом, конечно, расскажут правду. И какая у него будет травма! Он столько лет не знал и даже на похоронах не был, не простился с мамой, не знает, где её могила. Ведь очень важно сохранять традицию ухаживать за могилами родных. Этого наше новое поколение не знает – схоронили и ладно! По кладбищу идёшь, а там сплошные заросли.

На такой работе не бывает скучно

— Екатерина, вы же раньше работали в полиции. Что случилось, почему решили оттуда уйти?

— У меня долгий путь к тому, чего я хотела, о чём мечтала с детства. Я мечтала стать патологоанатомом, но это не сбылось, но сейчас я работаю бальзаматором, это альтернатива. Это не врач, но с телом ты работаешь и несёшь родственникам благо. Меня не манило желание вскрывать тела, я не маньяк. Мне всегда хотелось разгадать загадку: отчего человек умер. У меня с детства были разные колбочки, я представляла, что я в морге работаю и выясняю, кто убийца. Мне казалось, что на такой работе не будет скучно.

Поэтому я решила пойти служить в полицию, чтобы быть ближе к расследованию этих загадок. Но тогда я ошиблась, потому что с убийствами у нас работает только Следственный комитет. А после полиции в Следственный комитет попасть очень сложно. Из полиции я ушла не в похоронный бизнес, а открыла своё детективное агентство, получила лицензию частного детектива. Это агентство действует до сих пор, но мы не даём рекламу – по нашему опыту, с рекламы приходят самые неадекватные клиенты. А уже после того, как я наработала некоторые связи в этом бизнесе, получилось открыть похоронное бюро.

— Мы представляем работу частного детектива по каким-то голливудским фильмам. С чем в реальности сталкивается детектив в России?

— Прежде всего, нужно знать все законы и действовать по ним, потому что по незнанию можно сильно нарваться. Не всегда можно поставить прослушку, не всегда можно организовать слежку, потому что это незаконно. Чаще всего к нам обращаются супруги, которые хотят доказать, что им изменяют. В большинстве случаев такие клиенты уже знают, где, с кем и когда им изменяют. Им нужны факты, доказательства.

Расскажу конкретный случай. Обратился мужчина, который думал, что ему изменяет его любовница. Она жила в его квартире, поэтому там можно было установить прослушку легально. Мы оформили договор на охранные услуги и прослушали всё на законных основаниях. Доказали измену. Что там у них произошло потом, я не знаю.

Ещё обращаются по бизнесу, если хотят устранить конкурента. Также оказываем и другие услуги – можем сопровождать ребёнка в поездке, если этого не могут родители, а его нужно отвезти из Самары в Новосибирск, к примеру. Мы оформляем нотариальную доверенность на сотрудника, и он довозит ребёнка, родители спокойны.  Бывает много нестандартных задач, с ними можно обратиться к частному детективу, как к юристу.

— Есть ли какие-то предубеждения у людей против похоронного бизнеса? Критикуют ли вас за что-то?

— Меня часто критикуют за мои фотографии. Я не вижу ничего негативного в том, чтобы фотографироваться с гробами и прочей атрибутикой. Я же творческий человек. Для меня это не богохульство, а самовыражение. Ещё много критики на меня обрушилось после выхода плаката «Не вакцинировался – оформи прижизненный договор». После этого на меня в ФАС написали, скоро по этой жалобе суд будет. Много таких людей, которые не понимают.

Коронавирус — игра в рулетку!

— Если говорить про пандемию… Насколько сложно стало работать, когда вокруг всё больше смертей, и люди не знают, как себя уберечь?

— Вакцинироваться или нет — каждый решает сам. И этот плакат с моим изображением не призывает вакцинироваться от ковида, мы вообще не уточняем, от чего человек должен сделать прививку. Может, от туберкулёза. Практика последних месяцев нам показывает, что к тем, кто не привился от коронавируса, применяют разные санкции, например, увольняют с работы. Важно пропагандировать правильно, чтобы люди добровольно шли вакцинироваться, а не принуждать к этому. Скажу честно, вакцинированные люди тоже заболевают ковидом, но переносят его легче, меньше вероятность смерти. Но гарантировать ничего пока нельзя. У меня бабушка недавно вакцинировалась «Спутником V», а сейчас она лежит с коронавирусом в больнице, у неё 15-процентное поражение лёгких.

Как от этого уберечься? Да никак. Изолироваться от всех и дома сидеть? В любом случае будут хоть какие-то контакты.

Сложность ещё и в том, что по факту, пока нет лечения от коронавируса. Назначают парацетамол и другие стандартные лекарства. Всё зависит от иммунитета человека. Бывает, что пациент сгорает за два-три дня, а некоторые выздоравливают после 90-процентного поражения лёгких. Это как игра в рулетку!

Хочешь помочь — иди и помогай!

— Ещё я знаю, что вы баллотировались в депутаты в своём регионе. То есть вы готовы что-то делать на благо жителей. Как вы можете найти на это время в своём графике?

— Мне не хотелось бы конфликтовать с нашим правительством, но я поняла, что если ты не идёшь от партии «Единая Россия», очень сложно реально чего-то добиться. Уверена, что там всё распределено до выборов. После моего неудачного опыта с попыткой стать депутатом, я решила, что проще что-то делать для людей как общественник. Если хочешь помочь — иди и помогай! Во власть я больше не пойду.

Мы и так работаем с людьми, при этом ни от кого не зависим и ни под чью дудку не поём. Лучше я предвыборные деньги потрачу на благотворительность. Мы помогаем Чапаевскому детскому дому. Дети пишут записки, что они хотят получить на Новый год. Мы исполняем их желания — привозим телефоны, какие-то другие подарки. Бывают и другие ситуации. Недавно умерла молодая девушка, 32 года. А она опекала детей своей сестры, которая незадолго до этого умерла от рака. Осталось трое детей. Я хочу отправить им вещи, сейчас собираем. Когда есть возможность помочь, мы всегда стараемся это делать.

— Наверное, это и есть самое главное, не со стороны партии проводить какую-то политику…

— От сердца! Некоторых бесит, что я выкладываю свои грамоты, благодарности. Считается почему-то, что если ты сделал добро, нужно молчать. Я считаю иначе: почему у нас новости должны быть только плохие? Треш всем интересен, а почему нельзя добро пропагандировать. Если ты можешь делать добро, пиши об этом в интернете. И может быть, кто-то последует твоему примеру.

Фотографии предоставлены Екатериной Костылевой